21 октября 2016 г, федеральный судья районного суда вынес решение по спору между Ивановой и жилищным органом местного самоуправления, отказав истице в признании права на жилую муниципальную площадь в

21 октября 2016 г, федеральный судья районного суда вынес решение по спору между Ивановой и жилищным органом местного самоуправления, отказав истице в признании права на жилую муниципальную площадь в трехкомнатной квартире. В решении судья указал, что истица не доказала законность её вселения в августе 2015 г. и проживания по день смерти Петрова, с которым она вела совместное хозяйство. Судебное решение вступило в законную силу 22 ноября 2017 г. 20 декабря 2016 г. другой федеральный судья того же суда принял заявление от той же Ивановой с исковыми требованиями к жилищному органу местного самоуправления о признании за ней права на жилую площадь, расположенную по тому же адресу, возбудив гражданское дело. В исковом заявлении Иванова указала, что по просьбе ее давнего знакомого Петрова она 2 августа 2014г. вселилась в спорную квартиру, вела с ним совместное хозяйство, у них был единый бюджет. Однако 2 октября 2014 г. Петров неожиданно умер.

Правомерно ли федеральный судья вынес определение о принятии искового заявления Ивановой? Если нет, то, какие нормы ГПК РФ судья нарушил?